При любом использовании данного материала ссылка на первоисточник обязательна!

ЗА РУБЕЖОМ

СКОЛЬКО ЖЕ ТЫ ВИДЕЛ, «БИШЛЕТ»

Карикатура в норвежской газете «Афтенпостен», возможно, не так уж и смешна, зато правдива. Ботинок с беговым коньком прикован якорными цепями к ледовой арене «Бишлета». Аллегория понятна: «Бишлет» немыслим без коньков, а коньки — без «Бишлета». К стадиону в центре Осло накрепко «прикованы» десятки поколений скороходов. Когда мы еще только произносим ласковое «Бишлет», в воображении уже услужливо возникает фигурка конькобежца, бодро режущего чудо-лед на переполненном стадионе.

Норвежцы гордо величают ледовый овал в центре Осло «конькобежной Меккой». Что ж, наверное, сравнение имеет право на безбедное существование. Стадионов, как, к сожалению, и людей, появившихся на свет в прошлом веке, найдется теперь немного. Дата рождения «Бишлета» сразу же вызывает уважение — год 1898-й! Именно тогда жители Кристиании, такое имя до 1924 г. носила столица Норвегии, совершили первые конькобежные пробежки на месте того самого катка, где сегодня красуется стадион.

Через девять лет площадку для любителей коньков значительно расширили. А в 1923 г. провели первый на «Бишлете» чемпионат Норвегии. Победителем вышел местный конькобежец Оле Олсен. Пролетело еще два сезона, и настал черед разыграть на «Бишлете» звание мирового чемпиона. 21 и 22 февраля 1925 г. стали днями триумфа финского скорохода Класса Тунберга. Непревзойденный рекордсмен по количеству побед в многоборье и на отдельных дистанциях на мировых и европейских первенствах, Тунберг поразил «Бишлет», выиграв три первых места: 500 м — 44,7, 1500 м — 2.23,0 и 5000 м — 8.43,3. Зрители бурно приветствовали победителя, увенчанного лавровым венком.

Кстати, это чемпионское отличие в Норвегии научились изготовлять в совершенстве. Как-никак из более чем восьмидесяти мировых первенств приблизительно каждое четвертое разыгрывалось в маленькой Норвегии. 13 из них принимал «Бишлет». Тем обиднее для норвежцев, что на «Бишлете» их прекрасные скороходы словно терялись и никак не могли показать себя на мировых чемпионатах.

После войны золотые чемпионские медали доставались здесь и финскому спортсмену Л. Паркинену (1947), и венгру К. Пайору (1949), и нашему Олегу Гончаренко (1956), и

еще одному финскому скороходу Ю. Ярвинену (1959). А для хозяев стадиона лед оставался словно заколдованным. Даже всенорвежский кумир Я. Андерсен не смог одержать тут ни единой победы в мировых первенствах. Цепь неудач сумел разорвать лишь в 1965 г. девятнадцатилетний Пьер Ивар Му. Только спустя 16 лет большая золотая медаль была вручена Амунду Шебренду, а в 1983 г. — Рольфу Фалк-Ларсену.

Упомяну фамилии еще двух конькобежцев, блиставших на «Бишлете». Голландцу Арду Схенку, единственному из всех скороходов, удалось выиграть здесь два лавровых венка мирового чемпионата — в 1970 и 1972 гг. А американцу Эрику Хайдену, ставшему победителем мирового первенства в 1979 г., принадлежит другое, пусть и не официальное, но почетное, достижение. На первенстве мира 1979 г. он побил 13 рекордов сразу: на четырех дистанциях улучшал и без того высокие рекорды стадиона и высшие достижения мировых чемпионатов, словно играючи побивал абсолютные рекорды мира. Набрав в сумме 162,973 очка, Хайден почти на пять очков опередил в многоборье хозяев льда Яна-Эгила Стурхольта и Кая Стенсхьеммета, занявших места на пьедестале. Рекорд мира на полуторке — 1.56,05, родившийся 11 февраля 1979г., благополучно устоял и на двух олимпиадах, и на шести мировых первенствах.

Вовсе не собираюсь подробно рассказывать о десятки раз описанных первенствах и чемпионатах. Попытаюсь показать дух стадиона, превратившегося в приблизительно такой же символ маленькой Норвегии, как ее незамерзающие фиорды. Любитель спорта, вознамерившийся попасть на «Бишлет» в дни больших конькобежных гонок, должен отличаться завидной предусмотрительностью. 29 тыс. билетов — именно таково количество мест на «Бишлете» — раскупаются со спринтерской скоростью. Возможно, читателю, привыкшему к нашим грандиозным масштабам, эта цифра и покажется не чересчур внушительной. Специально для него напомню: в столице Норвегии проживает 463 тыс. человек. Стадион всегда переполнен, и это при том, что цены на билеты катастрофически высоки. Побывав за десятилетие на трех разыгрывавшихся здесь первенствах, свидетельствую: с неимоверной быстротой растут не только скорости скороходов, но и цены. Однако жители Осло, кото-

рых при всем уважении к ним никак не назвать уж слишком щедрыми, денег на заветные билетики крошечного формата не жалеют.

Как обычно, билетов не хватает. Помню жалобы Вилли Рейсванга, бывшего члена Международного союза конькобежцев (ИСУ) и непременного судьи всевозможных международных первенств. Даже ему приходилось с трудом доставать билеты. Что тогда говорить о других, рядовых и неприметных, судейской властью не облаченных. Просьба о «лишнем» звучит еще на дальних подступах к стадиону. Она так же традиционна, как и безнадежна. Однажды в 1979 г., когда весь город мечтал посмотреть на своего любимца Хайдена, был очевидцем настоящего штурма стадиона. Его брали будто средневековую крепость. К стенкам приставлялись неизвестно откуда взявшиеся деревянные лестницы, забрасывались на верхотуру и крюки-кошки с веревочными лестницами. Народ оголтело, другого слова не подберешь, лез на стадион. Служители «Бишлета» и полицейские абсолютно хладнокровно, без лишних криков и эмоций отражали и отразили-таки эту атаку.

Уже потом, когда начались забеги на «пятисотку», я, стоя на «бирже», увидел забавную картинку. На противоположную — центральную — трибуну, где располагается королевская ложа, пробрался безбилетник. Балансируя на довольно большой высоте, он шел по верхней кромке трибуны. Забрался на козырек ложи короля Улафа V, прошелся по ней, снова спрыгнул на кромку трибуны. Полиция была бессильна. Паренек, запросто рисковавший сломать себе шею, спрыгнул в толпу и исчез там под одобрительное улюлюканье.

Да, болельщики, собирающиеся на «Бишлете», вполне заслуживают отдельного рассказа. Ни в коем случае не верьте сказкам о неизменных скандинавских выдержке и спокойствии. Там, где начинаются коньки, — заканчивается знаменитая норвежская сдержанность. Болельщики фанатичны. И совсем неизвестно, кто бы победил, например, в споре — они против итальянских «тиффози». Пестрая, — в какие только наряды не разодетая! — толпа возбуждена. Загадка, и неразрешимая: как удается пронести на трибуны медные трубы, клаксоны и даже здоровеннейшие барабаны. Слышал не раз «концерты» подобных импровизированных оркестров. Особенно запомнился один из джаз-бэндов, все участники которого были одеты в костюмы из мешковины и белые поварские колпаки. Что за какофонию они устроили...

Почудилось мне или, может, так и есть на самом деле? Сами организаторы соревнований вроде бы и не очень-то возражают против шумных выходок болельщиков. Иногда они вносят и собственную лепту в «подогрев» публики. Это случается, когда на «Бишлете» проводится парад чемпионов. Зрелище, на мой

взгляд, незабываемое. Громкоголосый диктор с блестяще поставленной дикцией залпом произносит все титулы конькобежца, появляющегося на ледяном овале. Чемпионов принято встречать криком и аплодисментами. Влюбленные в коньки норвежцы решили внести в парад знаменитостей элемент некоторой соревновательности. Уровень шума специально замеряется. Диктор тут же объявляет: столько-то баллов по шкале Рихтера.

Но, прежде чем поведать о победителе этого неофициального, однако престижного турнира, обязательно замечу: при всей крикливости публика на «Бишлете» собирается квалифицированная, знающая. Помнят не одних своих, зарубежных тоже. Вот уже много лет не выступали на льду «Бишлета» Гончаренко и Гришин, Кудрявцев и Марчук. А их не забыли, уважают и, как мне думается, любят в Норвегии. И когда диктор представляет собравшимся трехкратного чемпиона мира Олега Гончаренко, умело выделяя его титул, завоеванный тут, на «Бишлете», трибуны взрываются аплодисментами.

Еле движется по ледяной дорожке не известный мне старичок-чемпион, легко катит наш Олег Георгиевич Гончаренко, за ним Пьер Ивар My, Фред Антон Майер, Стен Стенсен, голландец Кейес Феркерк, американец Терри Макдермот... Чемпионы прошлых лет умело демонстрируют если не скорость — годы берут и взяли свое, — то прекрасную технику, которой так приятно полюбоваться.

Диктор успевает сообщать забавные данные типа «семь баллов по шкале Рихтера Дагу Форнессу», а мне победитель известен заранее. Его и выпускают на лед последним, чтобы не снижать зрительского накала. Ему за шестьдесят, но возраст не помешает обязательно преподнести сюрприз, отчебучить неожиданный номер. То он выедет на «Бишлет», облачившись в костюм всех цветов радуги. То сорвет шапочку с Майера или Стенсена. А то и скроет лицо клоунской маской. Его псе равно узнают, и никакая шкала не выдержит того, что творится на трибунах. Чемпион мира 1950, 1951 и 1952 гг., трехкратный победитель зимней Олимпиады-52 Ялмар Андерсен безоговорочно и навечно признан в Норвегии сильнейшим конькобежцем всех времен.

Приближается миг торжественного открытия. Здоровенные гвардейцы в высоченных черных папахах с пушистыми кисточками осторожно маршируют на скользком льду, негромко трубя в трубы и слабенько, по сравнению с болельщиками, ударяя в барабаны. Опасаясь давки, организаторы закрывают ворота стадиона за час до открытия: рассказывают, что когда-то давно король попал в толкучку, опоздал на старт «пятисотки» и был страшно удручен. Но сейчас он уже входит в ложу сопровождаемый главным судьей. Королевская семья в полном составе усаживается

поудобнее, судья дает отмашку белоснежным платком...

Вы думаете, публика замирает? Как бы не так! Команда судьи-стартер а «На линию!» и выстрел пистолета тонут в туше. Стартер морщится, поворачивается к трибунам и произносит не предусмотренную никакими правилами мольбу: «Тсс... тсс...» Народ отвечает хохотом и... через секунду-другую послушно замирает, превращаясь из неуправляемой толпы в квалифицированных и, как правило, доброжелательных болельщиков. Не правда ли, приятная метаморфоза?

Соревнования идут накатанным, десятилетиями апробированным чередом. Обычно не вызывает упреков судейство. Протоколы раздаются мгновенно, так что ни руководители команд, ни коллеги по перу не получают шанса высказать неудовольствия. По-моему, нет упреков и у главных действующих лиц конькобежного спектакля — спортсменов.

Впрочем, пришло время заглянуть и к ним. Наша раздевалка под трибуной всегда во второй комнате справа, если стоять спиной к дорожке. Те же и соседи — сосредоточенно-молчаливые шведские скороходы. Обстановка спартански удобная, не отвлекающая и настраивающая на деловой лад: скамейки, матрасы, теплые одеяла... Пропитанный терпкой растиркой воздух и обязательно говорун-массажист маленького росточка, хлопочущий над ребятами.

Сколько же поколений советских конькобежцев прошло через эту раздевалку! Сколько было надежд, разочарований, радостей! Последний раз незабываемо волнующее чувство триумфа испытал здесь Олег Гончаренко, притащивший сюда в далеком, уже 1956 г. лавровый венок мирового чемпиона. Иногда казалось, что большая медаль совсем близко, вот, протяни руку и... Но победы с той поры на «Бишлете» к нам не приходили.

Теперь же, когда цепь неудач на чемпионатах мира, не размыкавшаяся с 1962 г., была наконец разорвана в олимпийском, 1984 г. москвичом Олегом Божьевым, в сердцах вновь затеплилась надежда на успех на «Бишлете».

Жаль лишь, что если надежды и сбудутся, то несколько позже. А винить наших спортсменов и тренеров не за что: стадион закрылся на ремонт.

Было ли это неожиданностью? Пожалуй, нет. Еще при первом знакомстве в начале 70-х гг. мне подумалось, что стадион мог бы быть и погостеприимнее к конькобежцам. И участников мирового первенства сюда пускали лишь за день до старта, разрешая потре-

нироваться часок-полтора. Боялись, что спортсмены порежут лед на бровках и привести его в порядок не удастся. «Бишлет» подвержен капризам погоды. А она в Стране Гольфстрима часто подбрасывает организаторам соревнований неприятные неожиданности вроде неизвестно откуда взявшейся оттепели, дождей, изморози... Старичку «Бишлету» все труднее было конкурировать с более молодыми конькобежными аренами — «Балле Ховин» и «Фрогнером». Они, нашпигованные современной техникой, грозили оттеснить ветерана на второй конькобежный план. На реконструкцию «Бишлета» требовалось миллионов двадцать долларов.

Откуда их взять? Одно время раздавались и голоса, призывавшие вообще распрощаться с якобы отжившим свое конькобежным символом. На защиту «Бишлета» встали спортивные и неспортивные организации. Начались дебаты в стортинге — норвежском парламенте. А «Бишлет» тем временем все принимал и принимал конькобежцев мира, выигрывая схватки с неутомимой изобретательницей природой и набирающими силы конкурентами.

Славу катка уверенно поддерживала семерка рабочих — по-нашему говоря, бригада. Познакомился с хранителями льда и ледоварами, чей возраст приближается к пенсионному. В полном распоряжении мастеров скребки, лопаты, шланги, послевоенный льдоуборочный комбайн, его ровесница цистерна с пульверизаторами и... все. Вот на чем и на ком держится слава знаменитого «Бишлета».

В конце 1984 г. я на денек оказался в Осло. И, поверьте, ждал свидания с «Бишлетом», как встречи если не с добрым другом, то с хорошим знакомым. Увы, каток поразил непривычным безлюдьем, запертыми воротами, тоскливо обнаженными серыми стенами без привычных ярких афиш, зазывающих на большой конькобежный праздник.

Да, ветеран взял тайм-аут: предстоит реконструкция. Состязания перенесены на «Фрогнер» и «Валле Ховин». Правда, ни мировых, ни европейских первенств на них разыгрываться не будет. Чемпионат мира 198)5 г. состоялся хоть и в Норвегии, но не в Осло, а в Хамаре, неподалеку от столицы.

И все равно старина стадион не думает сдаваться. «Бишлет» видел и пережил на конькобежном своем веку столько... Переживет и затеянный ради его же блага ремонт. Ждать осталось не так долго. Возможно, в начале 1986-го помолодевшая Мекка конькобежцев вновь примет скороходов.