При любом использовании данного материала ссылка на первоисточник обязательна!

МЕТОДИКА ТРЕНИРОВКИ

ЧТО ЖЕ ЗНАЧИТ «ИГРАТЬ ЛУЧШЕ»?

Г. К. Жуков, член Всесоюзного тренерского совета
 

Поводом для этой статьи послужил забавный эпизод, свидетелем которого автор стал совершенно случайно.

В одном из решающих матчей конкурсного турнира Всесоюзного смотра-конкурса юных теннисистов 1982 г. встречались два десятилетних спортсмена. Один — ярко выраженный сеточник, второй — игрок комбинационного плана, более уверенно чувствующий себя у задней линии площадки. Оба играли на редкость самоотверженно, боролись буквально за каждый мяч. Матч проходил по следующему сценарию: сеточник все время пытался обострить игру, часто шел вперед, т. е. внешне владел инициативой, или, как говорят теннисисты, «вел игру». Его соперник оставался у задней линии площадки, весьма успешно используя обводящие удары. Несмотря на то что инициатива в матче внешне полностью принадлежала сеточнику, счет неумолимо рос в пользу его соперника. Через 50 мин матч завершился победой последнего в двух партиях. Огорченный неудачник в слезах покинул «поле боя», а через некоторое время, стараясь сохранять спокойствие и невозмутимость, за ним проследовал и победитель матча. Весь вид его как будто говорил: «Что ж поделаешь, спорт есть спорт»...

Рядом со мной, темпераментно реагируя на все перипетии борьбы, за ходом игры наблюдали два ереванских любителя тенниса. Симпатии их разделились: один болел за сеточника, второй явно симпатизировал «маленькому Боргу», как он тут же окрестил его соперника. Чем дальше развивался матч, тем больше накалялись страсти на трибуне. От восторженных возгласов «Молодец!», «Как сыграл!», подкрепленных соответствующей порцией аплодисментов в адрес «своего» игрока, болельщики перешли к довольно пространным комментариям недостатков игры его соперника. Кончилось все тем, что знакомые, не дождавшись окончания матча, разошлись в разные стороны, кидая друг на друга недружелюбные взгляды.

Интересно, что спор между ними касался не возможного исхода матча, хотя каждому из них, конечно же, хотелось видеть победителем именно «своего» парня. Приятели ставили вопрос более широко: «А кто же все-таки играет лучше?» Один был уверен в том, что лучше играет «его» мальчик, потому что он часто выходит к сетке. Другой считал, что самым верным признаком мастерства является

уверенная игра с задней линии площадки. В том, что договориться им так и не удалось, как вы сами понимаете, нет ничего удивительного.

Я не случайно так подробно остановился на этом эпизоде. Спор двух любителей тенниса может вызвать лишь снисходительную улыбку. Ведь спорить о том, что лучше — играть у сетки или у задней линии площадки, — то же самое, что выяснять, каким быть лучше — быстрым или сильным. Кроме всего прочего, ереванцы, сами того не подозревая, попытались ответить сразу на два вполне самостоятельных вопроса: кто из спортсменов играет лучше и чья манера игры более современна или перспективна? Должен заметить, что недостаточно четкая формулировка некоторых понятий или постановка вопроса зачастую приводит к продолжительным и в большинстве случаев безрезультатным дискуссиям среди многочисленных любителей тенниса, а порой и среди тренеров.

Еще знаменитый римский оратор и философ Марк Туллий Цицерон в одном из наиболее известных своих произведений — трактате «Об обязанностях» писал: «...отправной точкой всякого последовательного изучения любого вопроса должно быть определение, дабы можно было понять, о чем именно рассуждают». Руководствуясь многовековой мудростью и учитывая назревшую необходимость внести полную ясность относительно некоторых наиболее важных понятий и проблем, с которыми наиболее часто приходится встречаться в повседневной практике и специалистам, и по-клонникам тенниса, следующую часть статьи я хочу посвятить разговору именно об этих понятиях и проблемах. Среди них — уже упоминавшееся понятие «играть лучше», проблема перспективности различных манер игры, понятия «активность и универсальность игры».

Что значит «играть лучше»? Как мне кажется, относительно этого понятия ясность практически достигнута. Играть лучше — значит побеждать в конечном счете. В справедливости именно такого определения данного понятия вряд ли усомнится даже самый заядлый спорщик. Что же касается той тактики, которая позволяет спортсмену обыграть соперника, то ее в случае победы следует считать оправданной

Какую манеру игры считать более перспективной? Проблема эта в последние годы широко обсуждалась ведущими специалистами в

области тенниса как у нас в стране, так и за рубежом. Одни считали наиболее перспективной манеру игры Борга, благо его выдающиеся результаты говорили сами за себя. Другие видели более перспективной манеру игры Макинроя, постоянно стремящегося к сетке и, кстати, чаще, чем кто-либо другой, побеждавшего Борга в личных встречах. Немало приверженцев стиля Борга оказалось и у нас в стране. Свидетельством тому — целое поколение юных теннисистов 10 — 14 лет, подготовленных в техническом и игровом плане «по образцу и подобию» легендарного шведа.

Решением проблемы можно считать результаты анкетирования, проведенного в 1979 г. редакцией американского журнала «Теннис». Тогда ряду видных специалистов, среди которых были австралийцы Кен Розуолл и Род Лейвер, чемпион Уимблдонского турнира Нил Фрезер, известные тренеры Панчо Сегура и Тони Моттрам, Леннарт Бергелин, а также неоднократная победительница Уимблдонского турнира в одиночном, парном и смешанном разрядах Билли-Джин Кинг, был задан следующий вопрос: «Каким вам представляется теннисист будущего?» Кратко суммируя их высказывания, можно сделать вполне однозначный вывод: теннисист будущего соединит в себе сильнейшие стороны Борга и Макинроя. Будущее — за универсалами. И универсальную манеру игры следует считать наиболее перспективной.

К понятию «универсальность игры» мы еще вернемся. А сейчас мне бы хотелось остановиться на чисто практическом вопросе, тесно связанном с только что сделанным выводом.

Признание наиболее перспективной универсальной манеры игры еще не означает, что она одинаково приемлема для любого спортсмена. Конечно, какой тренер не мечтает видеть своих учеников подающими, как Джон Ньюкомб или Роску Таннер, владеющими ударом справа с отскока столь же уверенно, как Бьёрн Борг, слева — как Ян Кодеш или Тони Траберт, играющими с лёта, как Джон Макинрой или Панчо Гонзалес, обладающими мощью Стена Смита, быстротой Витаса Герулайтиса, способностью к импровизации Илие Нэстасе, элегантностью Александра Метревели, настойчивостью и упорством Крис Эверт, пластичностью Артура Эша и так далее. Но, чтобы соединить в себе все эти достоинства, теннисист соответственно должен быть наделен всеми теми качествами, которыми обладал в отдельности каждый из упомянутых спортсменов. Если появится такой теннисист, то ему и его тренеру, как говорится, и карты в руки. В реальной жизни куда чаще бывает так, что у спортсмена наиболее полно проявляются лишь отдельные качества, а те, которые выражены менее ярко, не всегда поддаются даже направленному развитию. Поэтому решать вопрос об ориентации спортсмена на опреде-

ленную манеру ведения игры можно только на основе учета его индивидуальности, складывающейся из определенных качеств и свойств личности и степени выраженности или уровня развития каждого из них. В целом игру каждого конкретного теннисиста целесообразно строить прежде всего на использовании наиболее сильных его сторон, стараясь одновременно максимально «подтянуть» остальные качества.

Теперь обратимся непосредственно к понятию «универсальность игры».

Универсальность игры — что это значит? Универсализация игры не абстрактная догма. С настоятельной потребностью сделать свою игру более уверенной во всех линиях столкнулись сейчас практически все сильнейшие теннисисты мира, включая Борга и Макинроя. Боргу пришлось значительно усовершенствовать подачу и игру с лёта, Макинрою — прием подачи и удары с отскока.

Вместе с тем термин «универсальность» далеко не всегда понимается однозначно. Нередко имеется в виду лишь одинаково частое использование в матчах ударов с лёта и с отскока или различных тактических схем ведения игры. Сразу расставим точки над i. Универсальность означает прежде всего умение одинаково эффективно, но никак не одинаково часто играть у сетки и с задней линии площадки или применять разнообразные тактические комбинации. В справедливости именно такого определения понятия «универсальность» наглядно убеждают примеры тех же Борга и Макинроя. Борг значительно усовершенствовал игру с лёта, но при этом не стал через мяч выходить к сетке. Удары с лёта для него являются лишь средством завершения комбинаций, активно разыгранных ударами с задней линии площадки. Было бы наивным полагать, что Макинрой, в свою очередь, отрабатывал удары с отскока лишь для того, чтобы не так часто выходить к сетке и иметь возможность побольше действовать сзади. Усиление игры с задней линии площадки потребовалось американцу в конечном счете затем, чтобы обезопасить свои выходы к сетке, сделать их более подготовленными. И, несмотря на то что проведенная спортсменами работа позволила им значительно расширить диапазон эффективно используемых тактических действий, Борг по-прежнему предпочитает вести игру преимущественно с задней линии площадки, а Макинрой при первой возможности идет вперед.

Что значит играть активно? Убежден, что если бы мне представилась возможность услышать ответы читателей, то все они свелись бы примерно к следующему: «Играть активно — значит часто выходить к сетке и возможно сильнее бить по мячу».

Предположим, что такое определение активности верно. Соответственно играть пассив-

но — значит вести игру с задней линии площадки. Отсюда следует, что теннисисты, которые часто выходят к сетке, например Герулайтис, Коннорс, играют активно, а Борг, предпочитающий играть с задней линии площадки, — пассивно. Как же в таком случае «пассивно» играющему Боргу в течение последнего десятилетия удавалось оставаться лидером современного тенниса? Нет ли здесь противоречия?

Поставлю вопрос иначе: может ли теннисист, играющий пассивно, победить активно играющего соперника? Теоретически, вероятно, и может, но лишь при том условии, что последний через мяч будет совершать досадные ошибки в совершенно безобидных ситуациях. Однако ни Герулайтис, ни Коннорс даже в самых напряженных матчах с Боргом в подобном замечены не были, следовательно, феномен Борга пока остается невыясненным.

Чтобы разобраться с возникшим затруднением, вернемся к определению активности игры, которое автор заочно сделал за читателей. Скажу сразу, что оно грешит против истины. Сильно бить и часто выходить к сетке еще не значит играть активно, а значит только придерживаться определенной тактики игры. Неподготовленный выход к сетке и мощный удар в середину площадки лишь производят впечатление активных действий и в ряде случаев выглядят довольно эффектно. Возможно, что внешняя эффектность таких действий и принимается за активность. Но чего стоит такая «активность», если соперник следующим ударом обводит сеточника или на мощный удар в середину площадки отвечает косым ударом средней силы и выигрывает очко!

Смысл активности заключается не в том, чтобы раньше соперника занять позицию у сетки или сильнее его ударить по мячу (хотя и это тоже бывает иногда необходимо). В действительности активность выражается в умении теннисиста создавать сопернику сложные игровые условия, играть предельно «неудобно» для него. Что же касается того, с помощью каких средств достигается эта активность, то для разных игроков они различны. Одни увереннее играют у сетки, другие — с задней линии площадки, третьи одинаково хорошо владеют ударами как с лёта, так и с отскока. Поэтому нет ничего удивительного в том, что первые чаще идут к сетке, вторые играют в основном сзади, а третьи в равной мере используют весь набор тактических вариантов игры. Если теннисист достигает основного, ради чего он и выходит на площадку, — победы над соперником, — значит, его действия были действительно активны. Теперь, я надеюсь, читателям понятно, каким образом Борг побеждает своих соперников. Он максимально активно играет с задней линии площадки.

О двух видах активности и их методическом значении. Даже согласившись с приведенным определением активности игры, кто-то из читателей тем не менее наверняка вспомнит случай, описанный автором в одном из предыдущих номеров журнала *. Суть дела заключалась в том, что анализ финального матча открытого первенства ДСО «Спартак» 1980 г. между О. Морозовой и Ю. Сальниковой принес результаты, которые вначале показались совершенно непонятными. Ю. Сальникова имела в этом матче огромное преимущество над соперницей в показателе активности игровых действий и тем не менее была на волосок от поражения. В третьей, решающей, партии Морозова имела 5 матчболов, а один из них тройной — при счете 4:5 на подаче Сальниковой. Такая ситуация сложилась в результате того, что в матче Сальникова допускала много ошибок при завершении комбинаций.

Описанный пример напоминает ситуации, часто встречающиеся в спортивных играх — футболе, хоккее, баскетболе, гандболе, когда одна из команд владеет инициативой, «запирает» соперника в его зоне и, кажется, вот-вот добьется успеха. Но неточные действия одного из спортсменов в завершающей стадии атаки сводят на нет все усилия партнеров.

Сейчас уже можно уличить в нелогичности и автора. Как же так, спортсмен играл намного активнее соперника и, несмотря на это, мог проиграть матч? Значит, и то определение активности, которое поначалу не вызывало сомнений, тоже неверно?

Спешу заверить читателей в том, что все сказанное выше остается в силе. Просто второе определение понятия активности игры относится к отдельным техническим приемам, например удару справа или слева с отскока, удару над головой. Чтобы еще больше уточнить это понятие, назовем такую активность ситуационной или текущей. Ведь создать сложную игровую ситуацию для соперника еще не значит выиграть очко. Действительно, можно в самом начале розыгрыша очка действовать предельно активно, заставляя соперника буквально метаться по площадке, а при завершении комбинации совершить ошибку — послать мяч в аут или в сетку.

Наряду с текущей активностью можно выделить еще один вид активности игровых действий, который характеризует умение не только активно разыграть мяч, но и завершить розыгрыш очка точным активным ударом. Такую активность вполне уместно назвать конечной или результативной, так как она означает выигрыш очка. Этот вид активности целесообразно применять для характеристики не отдельных технических приемов, а различных видов тактических действий.

* Жуков Г. К., Высоцкая В. «Анализ игры». СО. «Теннис». М., ФиС, 1981.

Выделение двух относительно самостоятельных видов активности имеет не только теоретическое, но также и методическое значение и может быть использовано для решения чисто практических задач, в частности определения содержания тренировочного процесса.

Оценивая игровую деятельность теннисистов только результативной активностью, мы непременно совершили бы ошибку. Представьте себе ситуацию, при которой теннисист, используя удар справа с отскока, разыграл активными ударами комбинацию, а завершая ее, допустил ошибку — направил мяч в аут. В этом случае мы должны будем констатировать, что удар справа недостаточно активен и стабилен, что противоречит реальному положению вещей. Ведь заключение об активности и стабильности удара в этом эпизоде мы сделали на основании пусть и объективной оценки, но лишь последнего удара комбинации, что абсолютно недопустимо.

В данном случае правомерен вывод о недостаточной результативной активности и стабильности определенного вида тактических действий — в нашем случае комбинационного

розыгрыша очка с задней линии площадки. А активность и стабильность отдельного технического приема и определенной тактической комбинации — совершенно разные вещи. Если низка активность и стабильность использования в соревнованиях отдельного удара, то причиной этого чаще всего оказывается какой-либо дефект в технике, низкая же активность и стабильность применения тактической комбинации, как правило, бывает следствием недостаточной отработанности этой комбинации на тренировке. Задачи же совершенствования техники отдельного удара и повышения эффективности использования тактической комбинации предполагают совершенно различные формы учебно-тренировочных занятий и регламентации тренировочных упражнений.

Мы коснулись лишь немногих, наиболее часто встречающихся в повседневной практике, понятий и проблем, обсуждение которых, я надеюсь, окажется полезным любителям тенниса. Ряд не менее интересных вопросов, связанных с современным теннисом, будет освещен на страницах следующих выпусков ежегодника.

УДАР СПРАВА — ФУНДАМЕНТ ИГРЫ

Чаще всего в игре применяются удары с отскока. Они используются для атаки, защиты, обводки сеточника и т. д. Ими овладевают прежде всего. И поэтому удары с отскока считают фундаментом, на котором строят все сложное «здание» техники тенниса.

Многие из начинающих теннисистов считают удар справа с отскока самым легким. Как правило, уже через месяц занятий они достаточно сносно перебивают мяч через сетку ударом справа. Но... допускают при этом немало существенных и мелких ошибок. Хотя лет через семь упорных тренировок у многих игроков удар справа и становится сильным, надежным и грозным оружием, как у Б. Борга, Д. Коннорса, А. Метревели, В. Борисова и др.

Цель данной статьи — помочь начинающим теннисистам разобраться в особенностях удара справа, понять причину возникновения многих ошибок, познакомиться с путями их исправления и дальнейшего улучшения ударов.

Ударов потому, что их много и они разнообразны. Справа бьют в разных по высоте точках — высокой, средней, низкой, придавая мячу различное вращение (плоский, крученый, резаный удар); меняя направление и траекторию полета (короткий, длинный удар, по линии, кроссом, горкой, над сеткой). И каждым из вариантов удара нужно хорошо овладеть.

умело использовать их в различных игровых ситуациях, выбирая самый верный способ выигрыша очка. А для этого нужно многое знать об ударах, долго и упорно тренироваться.

Возьмите ракетку правильно. Способ держания ракетки — один из важнейших элементов техники. Хватка может оказать влияние на технику ударов. Например, многие игроки не могут освоить крученый удар слева, крученую подачу из-за неумения вовремя изменить хватку. При изменении хватки у сложившихся игроков может надолго разладиться вся игра. При новой хватке изменяется угол взаимодействия ракетки с мячом, а под это трудно подстроиться. Вот почему важно с самого начала осваивать такие хватки ракетки, которые не препятствовали бы совершенствованию в игре.

Все специалисты единодушно рекомендуют так называемую «восточную» хватку для удара справа. Еще ее называют «рукопожатие», так как ладонь располагается на ручке ракетки как при рукопожатии. При этой хватке линия, проведенная посередине верхней широкой грани ручки, будет биссектрисой угла между большим и указательным пальцами.

Но в последние годы получила также широкое распространение «западная» хватка. При ней биссектрисой угла между большим и ука-