При любом использовании данного материала ссылка на первоисточник обязательна!

дальнейшего продвижения наступил определенный застой, причины которого, по-видимому, следует искать в области психологии.

Приближались Олимпийские игры 1984 г., и верилось, что 27-летнему горнолыжнику окажется по силам побороться за высшие в спорте награды.

И опять предоставим слово Тальянову, который прокомментирует главный старт Цыганова в 1984 г.:

«Как всегда, центральным событием горнолыжной программы Олимпиады был скоростной спуск у мужчин. В этот день на склонах горы Белашницы собралось около 50 тыс. зрителей. Ни одно из самых увлекательных состязаний Сараевских игр не собирало такой массы желающих посмотреть соревнования. На снежных трассах стартовали спортсмены 49 стран-участниц!

Цыганов имел к концу января хорошие «ФИС-пункты» и благоприятный стартовый номер — 20-й. На контрольных тренировках показывал хорошие результаты. По свидетельству тренеров сборной, Цыганова перед стартом буквально трясло, унять естественное нервное возбуждение он так и не смог, перегорев еще до появления на трассе. Цыганов проходил трассу в непомерно высокой, а значит, и недостаточно обтекаемой стойке. Не было у него той одержимости, боевого настроя, которые неизменно демонстрируют сильнейшие. Проиграв на верхнем участке трассы, он допустил ошибки в моменты преодоления на высокой скорости двух спадов — двух полетов на 30—40 м».

...По всему казалось, что он финиширует в большом спорте. На престижных стартах Цыганов оказывался уже не на виду, а для мастера такого уровня это, естественно, служит звонком тревожным. Да и 27-летний возраст кое-что да значил: большинство сверстников покинули снежные трассы.

Но Цыганов беспрестанно выезжал на различные состязания, демонстрируя

высокое мастерство во всех видах горнолыжного многоборья, словно давая показательные уроки молодым спортсменам, которым идти по проложенной им ледяной лыжне.

Что ж, он на мажорной ноте завершал свой нелегкий и славный путь в спорте. К этому времени кончилась и учеба в институте физической культуры. Цыганов собрался возглавить детско-юношескую специализированную школу в Мончегорске, где сам делал первые шаги. Все выглядело логичным, завершенным.

Но вот осенью прошлого года Цыганова снова призвали под знамена национальной сборной. Этот шаг, предпринятый руководством команды, вполне объясним. Молодые спортсмены за несколько сезонов эффективного тренинга и обкатки в международных стартах пока не сумели продолжить эстафету цыгановской плеяды, а возможности Валерия таковы, что в него, ветерана нашего горнолыжного спорта, самого титулованного на сегодняшний день, верят по-прежнему. Да, в горных лыжах довольно узок возрастной диапазон для достижения максимальных результатов (в среднем 20 — 25 лет), но имеется немало примеров того, как выдающиеся мастера в еще более зрелом возрасте ведут борьбу за награды высшего достоинства. Знаменитая австрийка Мозер-Прелль в 25 лет покинула снежные склоны, спустя два года вернулась, и в 28 лет сбылась ее мечта — она стала олимпийской чемпионкой (1980 г., скоростной спуск). Ее соотечественник Кламмер (олимпийский чемпион 1976 г.) отчаянно сражался на трассах Сараево, выиграл несколько этапов Кубка мира в 31 год. Наконец, швед Стенмарк, ровесник Цыганова, продолжает восхищать спортивный мир неувядаемым мастерством.

9-кратный чемпион СССР, мастер спорта международного класса 28-летний Валерий Цыганов снова появился в стартовом створе. Пожелаем ему удачи!

ПОЕДИНОК В САРАЕВО

Последняя олимпийская горнолыжная трасса — на Белашнице — была знакома сильнейшим горнолыжникам планеты. Год назад на соревнованиях Кубка мира они уже стояли здесь и прикидывали свои шансы на олимпийское «золото». Соревнования по скоростному спуску такого уровня проводились в

Югославии впервые, и, хотя строительство олимпийской трассы велось под руководством опытных специалистов, трасса преподнесла гонщикам немало сюрпризов.

Около 60 гонщиков должны были выйти на старт. Состав участников, как обычно на Олимпиаде, был чрезвычайно

пестрым. Рядом с мастерами альпийских стран к старту готовились горнолыжники из Австралии, Египта, Монако и других «экзотических» стран.

Журналисты делали многочисленные прогнозы, пытаясь угадать будущего победителя. Математика была на стороне австрийцев. В шести скоростных спусках, проведенных в Кубке мира перед Олимпиадой, они заняли 9 призовых мест из 18! Какое-то сопротивление австрийцам могли оказать канадцы (четыре призовых места) и швейцарцы (три призовых места). Правда, в Лааксе 3-е место удалось занять итальянцу Михаэлю Маиру, а в Венгене победу внезапно одержал никому не известный американец Билл Джонсон. Но этих двоих в расчет никто не принимал. Маир, хотя и был чемпионом Европы 1978 г. среди юношей, в Кубке мира не имел заметных результатов.

Общепризнанным лидером австрийцев был Кламмер. В олимпийском сезоне ветеран, казалось, вернул себе прежние силы. И хотя рядом с ним выступали такие мастера, как Вайратхер, Реш, Вирнсбергер, Шток, Пфаффенбихлер, Хофлехнер и Штайнер, Кламмер оказался единственным попавшим в первые 15 во всех 6 предолимпийских спусках: 5, 10, 8, 2, 13-е и, наконец, 1-е место — вот этапы его пути к олимпийскому старту.

Начались тренировочные заезды. Первый спуск — у Кламмера 21-е место. Второй спуск. На скорости около 100 км/ч Кламмер падает. Врач австрийской сборной ставит диагноз: растяжение шеи, ушибы. Сможет ли Кламмер стартовать? Нечто подобное у Франца уже было в 1982 г., когда в Шладминге он также упал на тренировке и занял в соревнованиях лишь 7-е место. Карл Щранц, приехавший в Сараево, защищал Кламмера, но заметил: «Я хорошо знаю, каково ему сейчас. Психическая травма гораздо тяжелее физической, но я верю, что Франц не будет бояться трассы. Однако иногда у человека появляются внутренние тормоза, даже если он этого не хочет...»

В третьем спуске Кламмер был 11-м, в четвертом — 20-м. Бернар Рюсси, олимпийский чемпион 1972 г., с сожалением сказал журналистам: «Я желаю победы Францу, но вижу, что этого не произойдет».

«Я буду бороться за победу, как за жизнь, — заявил Кламмер. — Трассы я не боюсь, но вот лыжи...» Свою самую «быструю» пару, на которой он выиграл старт в Кубке мира, Франц сломал

при падении. Теперь ему никак не удавалось подобрать себе лыжи по мерке.

День старта приближался, а в тренировочных спусках удачливее всех был американец Билл Джонсон. В первой тренировке — 7-й, во второй — 1-й, в третьей и четвертой — 2-й! В Сараево Джонсон заявил, что приехал сюда за золотой медалью. И это имея в своем активе единственную победу?!

Действительно, силы были неравные. С одной стороны, опытный боец, с другой — спортсмен, появившийся на трассах Кубка мира только в текущем сезоне. Но спорт есть спорт...

Соревнования трижды откладывались, и каждый раз проводилась новая жеребьевка участников. У Кламмера были 14, 12, 12 и 3-й номера, у Джонсона — 2, 14, 1 и 6-й.

16 февраля гонщики наконец вышли на старт. За стартовым шлагбаумом их ждала отлично подготовленная трасса, которая одного из них должна была привести к победе. Австрийские болельщики на финише развернули огромный плакат с надписью: «Мы верим в чудо, Франц!!!» Десятки тысяч зрителей выстроились плотной стеной вдоль трассы. Миллионы болельщиков прильнули к экранам телевизоров. И гонка началась.

Первым стартовал молодой канадец Атанс, вторым — швейцарец Цурбригген, третьим — Кламмер.

Пирмин Цурбригген продемонстрировал великолепную технику спуска. Сжавшись в «яйцо» и сосредоточив вес тела на внешней лыже, он мчался вниз в чуть-чуть задней стойке, вписывая лыжи в виражи с невероятной точностью. Даже самый строгий критик не смог бы найти у него ни одной ошибки. Итог — 1.46,05. На 2,74 с быстрее канадца! Это было заявкой на медаль.

Кламмер рванулся со старта, словно прыгнул в пропасть. Было видно, что он изо всех сил стремился «отпустить» лыжи, но делал только хуже. Ни в один из моментов на трассе он не владел лыжами полностью. На электронном табло замерли цифры — 1.47,44. Франц сорвал шлем, обернулся к табло и увидел, что проиграл. Он отстегнул лыжи и, швырнув их в снег, погрозил им кулаком. «Эти два бревна» принесли ему только несчастье.

Джонсон на среднем участке трассы был только 5-м, но от Цурбриггена он отстал лишь на 0,22 с. На последней трети трассы спортсмен отыграл все. Ему лучше остальных удалось «не мешать лыжам» и сохранять при этом точный контроль над ними. Внимание специа-

Рис. 1

.

Рис 3

листов привлекла стойка Билла: верхняя часть тела наклонена к бедрам, руки вытянуты вперед, и при этом верхняя и нижняя части тела вращаются относительно центра, лежащего перед пупком лыжника. Такая стойка получила название закругленной (рис. I). Вертикальные колебания при этом гасятся массой верхней части тела, а аэродинамическое сопротивление незначительно. Мышцы рук и туловища в значительной степени расслаблены, что помогает удерживать равновесие и быстро восстанавливать контакт лыж со снегом. Благодаря сильному наклону верхней части тела вперед движения рук для удержания равновесия у Джонсона столь же эффективны, как движения туловища у Кламмера, спускавшегося в значительно более высокой стойке (рис. 2). Выраженный боковой изгиб в тазобедренном суставе облегчает ему ведение внешней лыжи (рис. 3). Джонсон в совершенстве овладел современной техникой выполнения поворотов на жестком снегу на внешней лыже: внешня» лыжа сохраняет пос-

Рис. 2

Рис. 4

 тоянный контакт со снегом; нога в голеностопном суставе слегка согнута, так как вытолкнута вперед; степень закантовки и направление лыжи регулируются движениями колена и голени внешней ноги (рис. 4). Финиш Джонсона — 1.45,59! Средняя скорость спуска — 104,529 км/ч.

Билл сбрасывает лыжи и, подхватив их, высоко поднимает над головой. Он прыгает как мальчишка и громко кричит: «Это мой день, слышите, это мой день!»

На трассу уходит Петер Мюллер. Первый контрольный участок он пролетает на 0,18 с быстрее всех участников. Американец замолкает на полуслове. Стремительно бегущие на табло цифры замирают. Джонсон впивается в них глазами — время Мюллера на 0,27 с хуже.

Канадцы Брукер и Подборски проиграли, и теперь только Антон Штайнер мог преподнести сюрприз. Джонсон сгорает от нетерпения. Все замерли, все ждут Штайнера.

На втором контрольном отрезке Штайнер показывает лучшее время. Позади две трети пути. Крики зрителей волной несутся вместе с гонщиком к финишу. Закончившие соревнования впились глазами в табло. Однако Штайнер финиширует плохо, на последнем участке он проигрывает Биллу почти секунду. Только третий результат! Для австрийцев это — разгром...

Коротко о Билле Джонсоне. Родился 30 марта 1960 г. в Лос-Анджелесе в семье состоятельных родителей, которые были целиком поглощены своими семейными неурядицами. На сына не хватало времени, а Билл попал в компанию трудных подростков. Чтобы отвлечь парня от дурной компании, отец увез его в маленький городок Ван Нуис. С детства Билл увлекался водными лыжами и достиг определенных успехов. С ними он связывал и свою дальнейшую спортивную карьеру. Однако на новом месте он попробовал кататься на горных лыжах, и это его увлекло. Американские газеты в то время уже много писали о знаменитых братьях Маре, и Биллу тоже захотелось вкусить спортивной славы. Ему было уже 18 лет.

Кажется совершенно невероятным, что Биллу Джонсону удалось воплотить свою мечту в жизнь. Всего два сезона потребовалось ему, чтобы стать хорошим «спусковиком». Его заметили тренеры сборной, и он получил возможность стартовать в Кубке Европы. Предолимпийский сезон принес ему три победы и одно 6-е место в спусках. Тренер американских горнолыжников Конрад Рикенбах сказал на пресс-конференции после третьей победы Джонсона: «Хотя ему 23 года и он пока еще ничего не достиг, я уверен, что из него будет толк. Это особенный парень. Он привлек меня хладнокровием, отвагой и талантом».

В 1983 г. Билл выиграл скоростной спуск на чемпионате США и завоевал право стартовать в команде «А», где тон задавали его бывшие кумиры — братья Маре. Теперь Билл попал в руки опытнейшего тренера — «старого лиса» Тео Надига, чье влияние на него было решающим. Коллеги Надига из швейцарской команды указывали старому тренеру на излишнюю самостоятельность и независимость нового ученика, но Надиг твердил, что коллективные тренировки в сборных скорее вредны для выдающихся мастеров. В Билле Джонсоне Тео нашел идеальный материал для доказательства того, что тренер, полностью посвятивший

себя выдающемуся спортсмену и максимально приспосабливающийся к его особенностям, может значительно ускорить процесс его развития.

В новом сезоне Джонсон отправился в Европу попытать счастья в Кубке мира. Самая длинная, а после знаменитого Ханенкама самая трудная трасса в Венгене стала местом его триумфа. Стартуя 21-м, он безудержно рисковал, промчался по трассе, балансируя на грани падения, чудом удержался на ногах, но всем показал, что с ним следует считаться. Однако многие сочли это случайностью, говорили, что это был каскадерский трюк на «спине у счастья». На Белашнице Джонсон доказал, что это не так. И когда один из австрийских журналистов сообщил ему, что некоторые известные горнолыжники считают эту трассу слишком простой, Джонсон заметил: «Если трасса была такой простой, то почему же не выиграли они?»

Известный французский специалист, теоретик и практик горнолыжного спорта Жорж Жубер, оценивая победу Билла Джонсона, увидел в нем «наилучший сплав физических качеств, психологической подготовки и технического совершенства». Анализируя снимки спуска Билла Джонсона, Хельмута Хофлехнера и Франца Кламмера, сделанные на одном и том же месте олимпийской трассы, Жубер обратил внимание на следующие особенности. Все три спортсмена проходят длинный вираж, сосредоточив вес тела на внешней лыже. Все они используют сходную технику, но Джонсон занимает наиболее аэродинамичную стойку, его туловище в более горизонтальном положении, его руки ближе к телу. Более высокая стойка Кламмера и положение его левого колена, слишком далеко отклоненного наружу дуги поворота, ясно показывают, что он ведет свою внешнюю лыжу с меньшей точностью, чем оба других спортсмена.

Самоуверенность Джонсона нервировала всех лидеров, но, может быть, это был лишь хитрый тактический ход? Тренировки ясно показали огромное преимущество Билла на финишном участке трассы, поэтому он предпочел излишне не рисковать в верхней ее части. Однако и на первом участке он был вторым, а на среднем, технически сложном участке никто, кроме Штайнера, не выиграл у него более 0,2 с. Он проявил себя здесь как зрелый тактик, что необходимо каждому, кто хочет быть большим мастером скоростного спуска.