При любом использовании данного материала ссылка на первоисточник обязательна!

которую я испытываю, постоянно усиливается. Для тех, кто наблюдает за мной, идут в счет только победы. Второе место ничего для них не значит. В этом случае меня засыпают вопросами: почему? что не удалось?.. И между тем забывают о соперниках, которые вовсе не считают, что они выигрывают только за счет моих ошибок. Они отлично борются и иногда опережают меня.

Я проанализировал все факторы, которые позволили мне понять мои неудачи в слаломе-гиганте 1979 года. Это же предстоит сделать в плане скоростного спуска. Но тут дело сложнее. В слаломе я могу реально рассчитывать точное время прохождения от одних ворот до других. В слаломе-гиганте это гораздо труднее, а в силу упомянутых выше обстоятельств совершенно невозможно в скоростном спуске. Это одна из причин, которая повлияла на направление моей специализации с самого начала.

Это неправда, что я не люблю скоростной спуск. В 1972 году я перестал им заниматься из чисто практических соображений. Я ходил спуск в Бадгаштайне, где участвовали Франц Кламмер, Роланд Коломбин. Я чувствовал вкус к спуску. Для меня никогда не была проблемой скорость: она доставляла мне удовольствие, и часто мне казалось, что я уже достигаю хороших результатов. Но плохая ориентация во времени меня подводила: я был уверен, что займу хорошее место, и вдруг оказывался пятидесятым. В конце концов я пришел к выводу, что скоростной спуск не для меня. И только гораздо позже я понял,

что это был вопрос экипировки и материального обеспечения моих тренировок на спуске. У меня тогда не было ни лыж, ни соответствующего костюма, с помощью которых я мог бы показать хорошее время. В 1976 году я почти уже прошел скоростной спуск в Лауберхорне, но в конце концов сошел, потому что не хотел, чтобы говорили, будто я завоевал Кубок мира по очкам в комбинации. Я уже чуть было не принял участие в спуске в Шладминге в декабре 1978 года, но и тогда отказался по тем же соображениям.

Что меня угнетает в скоростном спуске, так это монотонность тренировок: зависимость от погоды, от состояния трассы, вечные ожидания... Но не в этом причины того, что я не тренировал спуск: у меня были иные цели! Сейчас я убежден, что намного лучше владею спуском, чем в 1972 году».

Мы встретились на следующее утро во время завтрака. Потом он снова ушел на тренировку. На этот раз ему изменила привычная осторожность: в один из поворотов он входит со слишком большой скоростью, порыв ветра подкашивает его, он теряет равновесие. Падение. Невероятный, акробатический прыжок. Последующие минуты драматичны. Через два часа я нахожу его в госпитале в Больцано, куда его доставили вертолетом. Он лежит на животе. Боль в спине. Он смотрит на меня, стараясь улыбнуться. «Я вернусь», — говорит он.

И он вернулся. И продолжает изумлять нас своим неувядающим мастерством.

ПРАЗДНИК ВСЕГДА В ДУШЕ

«Суперчемпионка» — этот титул навсегда остался за австрийской горнолыжницей Аннемари Мозер-Прелль, шестикратной победительницей Кубка мира, двукратной олимпийской чемпионкой. 62 победы в Кубке мира за период с 1970 по 1980 год. По сей день этот рекорд превысил лишь Стенмарк, и то всего лишь на одну победу.

Ее горнолыжная судьба складывалась благоприятно: 11 сезонов без серьезных травм. И это — при ее агрессивной манере скоростных спусков, при неукротимом стремлении всегда побеждать.

Неудача постигла спортсменку в 1979 году накануне олимпийского сезона. Это произошла в июле, когда она тренировалась у себя дома, в небольшой горной деревне Клейнар. Каждое утро она совершала восьмикилометровую пробежку до озера Егерзее и обратно. Тропинка была знакома до каждого кустика и изгиба, и все равно Аннемари не уставала любоваться панорамой окружающих гор, яр-

кой зеленью леса, разноцветными квадратами обработанных полей. Иногда она спрямляла дорогу по целине или специально делала дугу, чтобы пробежать по более красивому месту... И однажды резкая боль заставила ее покатиться по траве: вывих голеностопного сустава. Впервые ей наложили гипс. Правда, это был легкий гипс, который можно было снимать и накладывать самой. Прихрамывая, спортсменка приходила на теннисный корт, подолгу- гуляла по лесу, бродила по горам.

Две недели спустя она уже мчалась по склонам ледника Китцштернхорн. Несколько дней свободного катания и, как прежде, сотни ворот, отрезки спусков... А в сентябре опять травма: она зацепилась за древко ворот и сильно ударилась. Разрыв мышц, теперь на левой ноге. Полтора месяца профессор Вердени, который сделал операцию мениска доброй половине австрийской сборной, лечил ее подводным массажем в больнице.

Но чемпионку не покидало боевое настрое-

ние, она оставалась в хорошей спортивной форме: продолжала делать гимнастику, а главное — всегда была уверена в себе. Когда друзья и корреспонденты выражали опасение, что перед самым олимпийским сезоном она теряет слишком много времени, Аннемари смеялась:

—   Разве можно так быстро разучиться кататься на лыжах? К тому же мне не надо тренироваться столько, сколько моим товарищам.

И приводила примеры. В 1971 году она победила в скоростном спуске в Санкт-Морице несмотря на то, что предшествующие несколько недель совершенно не могла тренироваться после столкновения с Гертрудой Габль. А ее поистине феноменальный взлет после 20-месячного перерыва, связанного с рождением первенца?..

—   Помню, в Валь-д'Изере после тренировок меня схватили такие судороги, что я с трудом поднималась по лестнице нашего отеля. Всеми силами я старалась, чтобы тренеры этого не замечали. И тот сезон был для меня победным.

Да, именно тогда впервые она стала олимпийской чемпионкой, победив в скоростном спуске.

Бесчисленные победы и бесчисленные города, горные центры и небольшие курорты, трассы, стартовые команды, искаженные напряжением и волнением лица соперниц — целый калейдоскоп, именуемый жизнью в большом горнолыжном спорте, запечатлен в памяти чемпионки. Впервые она выступила в скоростном спуске Кубка мира в 1968 году. После трех падений на трассе она заняла одно из последних мест. Но уже год спустя произошло событие, которое она считает самым выдающимся в своей жизни: стартуя в Сен-Жерве в числе последних, она заняла второе место после Изабеллы Мир. «Это было началом моей настоящей спортивной карьеры...» В то время в зенит славы входили Тени и Нойройтер, которые продолжали выступать до начала 80-х годов.

—   Не забуду, как стремительно, буквально в три приема, Густаво Тени поднялся на верхнюю ступень пьедестала Кубка мира, — рассказывает Прелль в минуты откровения. — А теперь он доволен, если попадает в первую десятку... Какое падение... Право, я боюсь когда-нибудь оказаться в таком же положении.

В таком положении она ни разу не оказалась. Большое спортивное долголетие без «спортивной старости» — так молено охарактеризовать путь, пройденный Прелль в спорте. Ей не раз задавали вопрос: чем она сама объ-

ясняет эту свою удивительную стабильность? Обобщив все ее ответы, можно сказать: жаждой побед и непроходящей радостью соревнований.

—   Осенью я всегда бурно радуюсь, что наступает зима, что опять начнутся настоящие тренировки. Я тороплюсь вновь начать все сначала. Победы — только они приносят мне удовлетворение. И, конечно, вершина всех побед — победа на олимпийских играх в любой дисциплине. Время от времени бывают неудачи и у меня. Но спорт — это игра, и в нем обязательны проигрыши.

Хорошо выступая в разных видах альпийского троеборья (в слаломе-гиганте она побеждала до трех раз в сезоне в соревнованиях Кубка мира!), она тем не менее не любит комбинацию. Пожалуй, это связано с тем, что ее интересуют высшие достижения в каждой дисциплине.

—   Надо просто хорошо выступать во всех видах троеборья, тогда успех в комбинации придет автоматически. Так у меня и получилось на чемпионате мира в 1978 году в Гармиш-Партенкирхене, где я стала чемпионкой.

Победы соперниц, их успехи и неудачи, места, которые они занимают в соревнованиях, Прелль никогда не волновали. Ее честолюбие велико, но она всегда рассчитывала только на себя, и это делало ее более неуязвимой, более уверенной в себе. Качество крайне важное для чемпиона.

Олнмпиада-80 была для нее последней. Правда, уход из большого спорта Аннемари никогда не связывала с какими-либо условностями. Она считает, что ни возраст, ни количество титулов, ни семья не могут быть поводом для того, чтобы уйти из спорта. Что же тогда? Только внутреннее состояние, па-строение спортсмена. Оно, как звонок, сигнализирует, что один жизненный этап заканчивается и наступает другой.

—   Я бы могла уйти из спорта в 1975 году так же, как в 1980-м. Каждую весну под влиянием переутомления, в стрессовом состоянии, которое наступает у всех горнолыжников без исключения, я думала: максимум еще один сезон — и хватит. Но наступало лето, и я начинала понимать, что бросать мне еще рано, потому что мне нравится это дело, потому что у меня есть огромное желание еще и еще раз пройти через все эти трудности.

Без радости, без праздника в душе нельзя заниматься таким трудным и опасным спортом — в этом Аннемари убеждена. Только так могут прийти высшие результаты. И вся ее жизнь в спорте была подтверждением этой простой истины — она была праздником высокого мастерства, смелости и настойчивости.